Мои гуси-лебеди [рассказы о детстве] - Георгий Дмитриевич Гулиа

Папа многозначительно покашливал, и мы вскоре уселись за стол. Академическая пища с чуреком из отрубей оказалась очень вкусной.

— А соли в супе достаточно, — заметила бабушка.

— Настоящая соль. Не морская, — сказала мама. — Морскую я сразу чувствую.

С этого дня мы с братом принялись снабжать семью академическим пайком. Тягомотную для взрослых очередь у кухни мы постарались превратить в неплохое развлечение. Кроме пыли, камешков, битого кирпича и кипарисов нашлось еще кое-что, а именно — мальчишки с царскими медяками. Мы с удовольствием играли с ними в расшибалку, пока медленно-медленно подвигалась наша очередь к заветной кухне.

Нам даже нравилось ходить за пайком. Правда, в дождь было неважно: укрыться негде, мамин зонтик ненадежен… Но что делать?..

Один здоровенный парень, почти дядя, придумал как-то любопытную штуку.

— Эй! — крикнул он мне. — Иди сюда и неси свой зонтик!

Меня и моих сверстников он ввел в какое-то помещение. Здесь было сыро и пусто. Под потолком висел на электрическом шнуре патрон без лампочки.

— Пацан, — продолжал парень, — если не дрейфишь, сунь свой зонт вон в ту дырку. Смелей, смелей, если только гайка держит!

Я поднялся на цыпочки и кончиком зонта коснулся патрона.

— Нет, нет! — запротестовал парень. — Ты сунь его в середину! Видишь дырочку?

Ну, я и сунул зонт в середину патрона, вот тут-то меня и тряхануло, да так, что чуть не окочурился. Но ничего, выдюжил…

— Молодец! — сказал парень. — Кто следующий? У кого гайка держит?

Это был довольно опасный аттракцион. Он повторялся в течение нескольких дней, пока кто-то не догадался запереть на замок пустующее помещение.

Мы с братом неплохо исполняли свой долг. Но вот однажды…

Однажды кто-то сказал, что «сегодня дают замечательный обед». Такого, дескать, в прежние времена и в ресторане «Сан-Ремо» не едали.

Сказать по правде, суп из хамсы и котлеты из хамсы у нас с братом в печенках сидели. И мы, получив обратно судки из кухонной раздаточной, заторопились домой.

Вот идем мы через поляну, несем по очереди судки. Очень поздно нам выдали паек, и мы шагали довольно быстро.

— А я знаю, что мы несем, — вдруг сказал Володя.

Он забежал вперед, резко повернулся и заглянул мне в глаза. Это был красивый, черноволосый мальчик. Крепкий, в отличие от меня, всегда ко всем дружелюбно настроенный. В то же время он не прочь был подраться с любым задирой. Особенно если требовалось защитить меня…

Я остановился. Поставил судки наземь.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил я.

— Знаю.

— Так скажи же — что?

— Картофельный суп, мясные котлеты и кисель.

У меня аж слюнки потекли!

— Володя, — сказал я, — ничего такого я не слыхал! И кто тебе это наговорил? Может, наврали?

— Нет, я точно знаю. — И он снова перечислил: — Картофельный суп, мясные котлеты и кисель.

— Какой кисель?

Володя пожал плечами: чего не знал, того не знал! А какие, собственно, они бывают? Винные?

Верно, нам мама как-то сварила винный кисель. Когда мы болели испанкой, сестрою нынешнего гриппа. Вкусный был кисель.

— Мама тогда заняла картофельную муку у тети Эльпиды, — напомнил Володя.

— Верно!

— А вино нам привезли из деревни. От дяди Никуа.

— Тоже верно!

— А мама готовила…

— И мы ели…

Володя сел на траву: он устал стоять в очереди. И я тоже опустился рядышком.

— Коли суп картофельный, его сразу видно, — сказал Володя. — В нем обязательно должен плавать картофель.

— Как это плавать?

— Ну, лежать на дне. Это же все равно!

— Нет, это разные вещи, — сказал я.

— Ты вечно придираешься… Ты что, умнее всех?

Его слова неприятно задели меня. При чем тут «умнее»? И я решил пальцем постучать по его лбу — слегка! — чтобы дать понять, что зеленый он еще, чтобы язык распускать.

Я, можно сказать, хотел дружелюбно, а он взял да и ударил меня по руке. А я его в челюсть! Он оцарапал мне лоб. А я чуть ухо не оторвал ему! Мы покатились по земле, помяли бока друг другу, а потом немного успокоились.

— Картофельный суп! — упрямо крикнул Володя.

Тут уж я не выдержал, послюнявил себе ссадину на лбу и принялся исследовать содержимое судков.

Верхнюю кастрюлю я поставил в сторонку. Ту, которая чуть ниже, — рядом, а самую большую, нижнюю, оставил на месте.

— Смотри, — сказал я. — Что это?

Володя нагнулся, внимательно поглядел в кастрюлю, но, как видно, картошки не обнаружил.

— Что ты видишь? — спросил я.

— Ничего, — сказал он.

— Володя, — сказал я, — открой вон ту кастрюлю, которая рядом с тобой, и скажи, что в ней.

Через минуту Володя угрюмо сообщил:

— Ничего! Котлеты из хамсы.

М-да, дело швах…

Но меня осенило:

— Володя, возьми палочку и найди картошку в супе.

Володя походил по траве, раздобыл какую-то веточку, опустил ее в суп. Он пытался обнаружить картошку, но тщетно. Зато достал рыбешку — такую маленькую, малюсенькую…

— Это дочка хамсы, — сказал он.

— А может, сын… Что еще там?

Володя тщательно обследовал донышко, подругой рыбешки не поймал…

Вдруг над нами выросла знакомая фигура — это была мама. Она тревожно спросила:

— Где шляетесь? Что вы делаете?

Я хотел был о удрать, но Володя встал и бесстрашно сказал:

— Мама, этот суп из хамсы. А мы думали — картофельный.

— А что у тебя в руке?

— Палочка.

— А ну-ка, выбрось ее, и марш домой! Папа голодный — он ждет вас.

…Мы пошли, мама — сзади нас.

Володя все не унимался:

— Там должна быть картошка… Я знаю…

— Идите, идите, — говорила мама. — Чтобы это было в последний раз… Слышите?

Я радостно заявил, чтобы доставить маме некоторое удовольствие:

— А я очень люблю суп из хамсы… И котлеты из хамсы тоже.

На всю жизнь я запомнил этот день, эту поляну и особенно голубое небо над нею, которое смешно кувыркалось, когда мы с братом остервенело катались по земле…

УЧЕНЬЕ — СВЕТ

Ризабею и Дзыкуру Гулиа

Пришла пора идти в школу. Мне, а не Володе. Мне минуло уже ровно семь лет и пять месяцев, а Володя еще не дотягивал.

Школу выбирал отец по простейшему признаку: чтобы было до нее не особенно далеко и поменьше пересекать улиц, а то, не ровен час, недолго и под фаэтон угодить! Такой школой оказалась церковноприходская. Дорога к ней вела через городской пустырь — площадь, затем — немного тротуара и городской парк, где росли магнолии и высокие ели…

Как-то за обедом Володя неожиданно произнес:

— И я…

Все оборотились к